А напоследок я скажу...

Раздел библиотеки: "Истории людей из церкви Христа" 28.04.2005


"правда всегда одна", ничего не поделаешь.

Почему все-таки ПРАВОСЛАВИЕ?

Почему я ушла, пробыв более 11 лет в церкви Христа? Вот, раскладываю по полочкам. И хочу поделиться со своими друзьями, ведь многим интересно знать.

Мне не хотелось бы говорить о том, что плохо и неправильно в ЦХ. Без меня достаточно уже написано. И очень многие из теперешних "старых" учеников знают это и понимают. Однако - не уходят. Долгое время и наша семья так - мы считали не поводом для ухода то, что мы знаем о болезнях и грехах нашей общины. Но вот теперь мне бы хотелось просто объяснить, что же такого я правильного и хорошего увидела в православии. Если получится.

1. Интерпретация Библии

С позиций простого человека, "не книжного". Можно копаться и копаться в истории, спорить до умопомрачения о том, с неба на нас Библия упала, и церковь к ее созданию не имела отношения, и поэтому мы должны "просто в Библию" смотреть, а остальное - лишнее, ненужное, человеческое; или же нет - огромное значение в следовании истине имеет то, в истинной ли ты церкви, чьими глазами, если можно так сказать, ты смотришь в Библию, как ты ее читаешь (это Кураевская мысль о том, что текст вообще невозможно читать без интерпретации).

Собственно, если быть честными, нам придется признаться, что мы просто приняли определенную интерпретацию, а сами искренне полагали, что "истинно, как она написана" видим и исполняем. Все мы слышали это: нельзя следовать за людьми, отрывки на эту тему о том, как люди "изучали Писание каждый день, чтобы убедиться, что Павел и Сила говорят правду", или обличения Иисуса фарисеям, что следуют "преданиям и заповедям человеческим, оставив заповеди Божьи" (мы ведь, кстати, всегда это прямо к православным адресовали, не так ли?) Ну так вот, а если открыть глаза и спросить себя честно: да правда ли, что люди никакого отношения к моим взглядам не имеют? Имеют, друзья, очень даже имеют. В нашей церкви в сильнейшей степени, надо признать, если уж мы так критикуем православие за их почтение к трудам святых отцов, доверие к их авторитету.

Могу говорить за себя (хотя догадываюсь по многим признакам, что не одна я такая): Библию в церкви Христа со мной открыли люди (которые перед этим были очень заботливы, улыбались, спрашивали о моей жизни - поэтому я им это охотно позволила и была, так сказать "открыта", расположена к тому, чтобы внимать). Открыли, показали определенные отрывки в определенной последовательности и с определенным толкованием. Построены занятия были тоже очень грамотно: внушалась мысль (подкрепленная отрывком, хотя возможно, что я бы не поняла так смысл этого отрывка, читай я самостоятельно), потом следовал "вызов" (то есть "перевод стрелок" лично на меня и призыв покопаться в себе - как это может меня касаться?) и вывод о том, что мне нужно сделать такие-то и такие-то шаги. Матфея 28:18-20 привел меня к тому, что в тот же вечер я подходила на платформе метро к незнакомым людям и приглашала на собрание.

Сейчас кажется дикостью такое вольное отношение к Писаниям и такая ну не знаю, наглость что ли, в том, чтобы решить, да еще так дерзко и агрессивно решить, что делать надо именно это; что это будет им, другим людям, полезно то, что я их приглашу; что Бог в восторге от этого, благословляет и так далее... Но поймите меня правильно - я не считаю, что не нужно видеть в Библии для себя обличение, конечно, нужно. И неправедно отворачиваться от этого (помните пример с зеркалом в Иакова 1?). Только вот как вольно мы у себя обращались с Писанием! Таня Ионова упомянула этот момент, как она пыталась подражать Иисусу в том, чтобы "говорить со властию".

Так вот. Мы с мужем для себя решили: мы хотим доверять интерпретации не американской протестантской церкви, и, если быть точнее, ее "радикального" лидера, который в нас все это заложил, а нашей древней церкви. Она была и есть. Никуда не пропала. Храмы стоят. Люди служат Богу. И даже духовные люди там есть, которые меняются, растут, подражают Христу, уподобляются ему (не представляла себе этого раньше, но они действительно есть!). Святые были. Сейчас меньше, как я поняла, людей, которые так близко подошли к Богу, так познали Его, так полно способны других научить и помочь, но тоже есть. Учение есть. Образно говоря, не полуфабрикаты, а полноценная духовная пища, по которой столько лет томились мы на наших собраниях. (А ведь я знаю, тех, кто и сейчас "голодный" у нас, в ЦХ, и нуждается в этой пище, и ищет ее.) Есть понимание о своей вере, твердые, конкретные убеждения о том, во что верит церковь. Есть помощь в борьбе с грехом, есть опыт, который можно использовать, разделить.

2. Любовь

Уже писала в письмах к некоторым из друзей об этом удивительном открытии: в православии, оказывается, тоже умеют любить. А я столько лет думала, что нигде не найду такой умопомрачительной любви, такой искренности и заботы, как у нас. Остальное, все, что вне, воспринималось мной однозначно как тьма, полная равнодушных или злых людей, мне туда не хотелось. Страшно было подумать, чтобы отпасть от церкви. Вера в истинность церкви Христа тоже очень сильно держалась на этом: "потому всякий будет знать, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою" (Иоанна 13). Насчет того, была ли это любовь, долго можно спорить. Вон сколько "горьких" (по нашему привычному определению) людей высказываются о том, как покалечила их душу такая "любовь", как на них давили, как заставляли, как угрожали и шантажировали, мотивируя заботой о душе. Я не отношусь к таким людям, мое счастье. Давление, которое я тоже в иные времена ощущала, как-то пережила, может, повезло мне. Хорошие люди в основном меня окружали. Да и вообще я подстраиваюсь без особого труда. Поэтому где-то я "пригнулась" в какие-то моменты, все подрезания благополучно пережила, хотя и были и "предупреждения" во время этих кампаний, и "вызовы" раскаяться в гордости (внешне это должно было проявиться в том, чтобы звонить наставнику каждый день) или до конца недели привести гостя (а то ведь по Иоанна 15 не могу быть во Христе, если плодов никаких не наблюдается), а то отрежут. Готова была на все и приводила, как ни странно. Вот и сохранилась в церкви.

Любовь же я привыкла воспринимать так, как этому научилась в ЦХ: огромное желание принять участие в жизни человека; не быть к нему равнодушной; слушать; узнавать как можно больше о нем; быть готовой делиться о себе; советы давать (кстати, братья и сестры, мы этого даже не замечаем: стоит кому-нибудь из нас поделиться о чем-то, мы сразу, ну почти автоматически, начинаем советовать), учить всему, что сама только знаю. Внешнее проявление: звонить часто, предлагать встречаться, всегда быть "отдающей", "не себялюбивой", а то есть улыбаться, улыбаться, улыбаться. Обниматься. В глаза глядеть, за руки брать. Предлагать молиться вместе. Если же вижу, что сестра грешит - всегда правду сказать. С одной стороны, все это прекрасно, я понимаю. Но вот что на деле-то из этого выходило - многие знают на личном опыте.

Как то мы общались с сестрой-наставником, РНЦ, глубоко, много, как я любила ее, восхищалась, она тоже была, мне казалось, очень близкой, была со мной доброй и щедрой. Мы расстались (они уехали) - и все. Кончилась любовь. Были наши письма, попытки не прерывать это прекрасное общение, но... Оно все равно прекратилось. И я их не виню. Как возможно человеку вместить в себя стольких людей?! У них была огромная ответственность. Помните Сент-Экзюпери об ответственности за прирученного? Мы, как мне кажется, легко относились к завязыванию глубоких отношений, не понимая, что нельзя брать на себя это, если не сможешь всегда быть рядом. У Экзюпери именно об этом и говорится, помните в сказке?

Сейчас я понимаю это как лицемерие, хотя мы, этого не осознавая, были искренни, считали: "Многих людей надо спасать! Нас хватит на всех! И этому кусочек, и этому кусочек, и этому..." Другая ситуация, характеризующая то, что выше головы не прыгнешь. Если ты полюбил - внешние проявления придут. А начинать "учиться любить", "давать вызов полюбить", "принять решение подружиться", внешними проявлениями пытаясь вызвать это чувство, - бессмысленно. Многие и от этого устали, сломались - те, кто тогда еще ушли.

Мы с сестрой (тоже вела меня, а я беседу) проводили время, помню, как здорово было, молились вместе, помню о чем (о друге для нее и для меня!), о сестрах учились заботиться, ночевали вместе, разговаривали о жизни. Расстались: поменялась ответственность. Через год где-то предложили нам на собрании в зале помолиться по парам, подхожу я к этой сестре, давай, мол, помолимся. Она, радостно: "Да, конечно, давай, никогда с тобой не молилась!" Я была поражена, хотя и не думала обижаться на нее. Просто это заставило меня задуматься еще тогда - насколько глубоки наши отношения.

Мы хотим быть любящими и отдающими. Но мы сначала делаем вид, что мы такие, что мы любим. Прежде, чем научиться этому, и быть по-настоящему честными. Вот то, что меня привлекает в Православии. Сначала человек уходил в пустыню (святой какой-нибудь), жил наедине с Богом, отрекшись от всего, распинал свою плоть, становился близким Христу, как никто из нас в нашей суете, достигал духовных высот, а уж потом шел к людям, когда ему уже было дано, что отдать им. Такая любовь была действительно изменяющей. Поэтому к святым, к подвижникам, к старцам на Руси всегда люди тянулись, шли, приезжали со всех сторон. И такие слуги Божьи служили людям, одного разговора, возможно, было достаточно, чтобы изменилось сердце человека, чтобы приобрести его для Бога.

Священник, с которым мы сейчас общаемся, любит своих людей, это видно. Друзья, это правда видно. Он служит. Он их знает. Помнит об их проблемах (могу судить по разговорам с некоторыми и потому, что я наблюдала после службы, когда он подходит, разговаривает; сам к себе подзывает; не отказывается слушать никого, если его со всех сторон спрашивают; слушает очень внимательно; отдает все, как говорится, минуты у него свободной нет). Мы еще не его духовные дети, никто мы ему - а он помнит о назначенных встречах с нами, имя помнит. Звонил - о детях спрашивал. Это все трогает мое сердце, я раскаиваюсь в том, что относилась с предубеждением и недоверием.

3. Церковь

Сама церковь - вот еще важный вопрос. Сколько лет я верила в то, что "никто кроме нас", вокруг нет спасенных, а мы - единственная надежда этому потерянному миру. Ну, все мы в это верили, иначе бы подсчет не прошли (имею в виду крестившихся, как и мы, вначале). И догматы о том, что Церковь - одна, справедливы - это ведь из Библии (это и действительно так, я верю, только ошибочка вышла с тем, какая именно церковь). В эту единственность верить сначала было трудно, оглядываясь на такие мировые традиционные церкви, как православная и католическая. Трудно было принять, что огромное количество праведных, благочестивых людей, о которых мы знаем из истории, будут неспасены, т.к. они не "жили как ученики". Вся русская классическая литература упоминает о православной жизни людей, об их вере, духовных исканиях - и все это в рамках православия (Достоевский, Тургенев, Пушкин, Лесков(!), Гончаров, Бунин, Толстой, Б.Зайцев и еще множество...). Но как-то я это в своем сердце "отложила", стала "доверять Богу". Неисповедимы пути Его. Не стану я решать - кто спасен, кто нет, откуда я знаю? Мне о своем спасении думать надо.

А потом, все знают, что началось, после открытого письма, отставки лидера движения, обнаружения фактов нечистоплотности крупных лидеров, покаяний в практиках и в перегибах. Сейчас у нас такая картина - кто в лес, кто по дрова. Церковь - одна? Какая же? Никто из учеников не скажет сейчас категорично - мы. (Нет, одного-то мы среди своих знакомых знаем, но он - уникальное явление. Он и еще Кип Мак-Кин, насколько я знаю.) Границы церкви неопределенны. Небесная церковь, спасенные в разных местах, являющиеся частью якобы одного Тела Христа - вот какие сейчас в общем представления. Четко мы не можем сказать почти ни о чем, отговариваемся такими словами: "Это вопрос веры. Вопрос мнений..." и т.п.

Ничего не знаем. Ни о чем не имеем четкого представления. Что есть Причастие? Один думает так, другой иначе. Триединство Бога? Тот же самый разброд мнений. И в конце концов раздраженное: "Да какое это имеет отношение к моему лично спасению?" Имеет. Мы боимся оставаться в таком месте, мы не имеем уверенности, что нам удастся "совершить свое спасение".

Сейчас говорится: "Смотрите, мы грешили, но покаялись, вот теперь будем строить хорошую, правильную церковь по Библии". Тоже непонятно, не внушает доверия. Начинали с ереси и раскола, заявив, что движения Бога не было чуть ли не со времен апостолов, а в 79-м году объявилось, откуда ни возьмись. (Понимаю, что упрощаю, протестантская традиция есть, только и ее мы не знаем.) Теперь собираемся строить "на правильном основании", на здравом учении. Как-то непонятно. Все о том же доме если вспомнить (Луки 14). Дом не устоит, если он на песке. Зачем еще что-то самовольно создавать, если Церковь уже есть? Она есть. Стоит. Никуда не подевалась, как была со времен апостолов, так и пребывает. Живая. Меняется потихоньку. Грешит. Кается. Но не исчезала.

Читая книги, мы с мужем на многое стали смотреть как-то по-православному что ли. Долго это все тянулось и в конце концов встал вопрос: а в чем собственно смысл пребывания в церкви Христа? То, что нас держало, известно: друзья, которых совершенно не хочется "предавать", привычка к определенному стилю жизни, сложившемуся годами, да и воообще позади больше 11 лет жизни! Но честными тоже надо быть.

Наконец мы решились. Не судите нас пожалуйста, братья и сестры. Я считаю важным объясниться, так как чувствую, что по-другому нельзя. Мы не чужие и не посторонние. Даже если мы и строили человеческое движение, все равно мы верили, хотели и мечтали. Мы были вместе. Мы не должны становиться недругами и противниками. В каком-то смысле это неизбежно. Но не в сердце... м-м-м... - как бы это получше выразиться? Я помню, как реагировала, когда уходили другие из церкви. Было больно. Казалось - предал он нас, как мог? При встрече было трудно общаться, казалось, что лицемерю, когда улыбаюсь. Хотелось говорить только о том, что надо бы ему (ей) к Богу возвращаться. Чужими становились. Я не хотела бы так. Не знаю, как получится. У меня в церкви Христа друзья. Подруга самая близкая. Не хочу терять ее.

Но "правда всегда одна", ничего не поделаешь. Выбор предстоит сделать каждому.


Церковь Христа, МЦХ http://reveal.ru
Постоянный адрес статьи: http://reveal.ru/contentid-185.html